Часть пятая. Переломный год: 1996.
Продолжаю летопись становления бизнеса нашей компании в далёких 90-х. Спасибо самоизоляции – появилось время освежить в памяти события и вспомнить забавные детали того интересного времени.
Предыдущие серии этого историческо-ностальгического экскурса: часть первая, вторая, третья и четвёртая.
1996 год действительно стал переломным для нашего проекта.
Во-первых, в КАМИ, где мы тогда трудились, разразился скандал между совладельцами. В результате компания раскололась на несколько независимых организаций. Под шумок, годом позже (1997) отделились и мы.
Во-вторых, мы заключили ОЕМ-контракт (original equipment manufacturer — «оригинальный производитель оборудования») с немецкой компанией G-Data на поставку им нашего движка. Контракт просуществовал аж 12 лет до 2008 года, когда мы фактически вытеснили G-Data с розничного рынка Германии… Так уж вышло, не виноваты мы! :) Немцы изначально сами на нас вышли (активно искать технологических партнеров мы тогда ещё не умели), предложили Ремизову (это всё ещё было КАМИ) сотрудничество – и на очередной выставке Цебит (о которой я подробно писал в предыдущем ностальгическом посте) был подписан контракт. Так было положено начало технологическому бизнесу компании.
За немцами последовали финны (F-Secure, тогда носившие название Data Fellows), и сейчас будет небольшое лирическое отступление о том, как именно с ними началось сотрудничество.
В августе 1995 появился первый макро-вирус, заражавший документы Word. Оказалось, что писать макро-вирусы очень просто и распространяются они с огромной скоростью среди ничего не подозревающего массового пользователя. Это привлекло внимание вирусописателей, и очень быстро макро-вирусы стали главной головной болью антивирусной индустрии. Детектировать их оказалось очень непросто, поскольку формат документов Word весьма и весьма сложен. Несколько месяцев антивирусные фирмы «шаманили» разными методами, пока в начале 1996-го компания McAfee не объявила о «правильном» разборщике формата документов Word. Это зацепило нашего коллегу Андрея Крюкова (примкнувшего к коллективу в 1995-м), и он довольно быстро сделал очень элегантное и эффективное решение. Я об этом кинул клич, и нам стали приходить предложения о покупке этой технологии. Собрав некоторое количество предложений, мы всем «забили стрелку» на очередной конференции Virus Bulletin, которая проходила в английском Брайтоне, куда мы и отправились с Крюковым осенью 1996-го.
Ни один из запланированных контактов так и не «выстрелил», однако у нас состоялся интересный разговор в шикарном президентском номере, который снимала для переговоров компания Command Software. Эта компания долгое время лицензировала движок антивируса F-Prot. В то время разработчики F-Prot несколько лет подряд не могли выпустить новый движок, и их партнёры были этим весьма недовольны и искали альтернативы. Так вот, господа из Command Software заманивали меня с Крюковым к себе в США всякими обещаниями домов, машин и зарплат – на что мы ответили, что подумаем, но пока никуда из Москвы не собираемся. Разошлись ни с чем, но нам, конечно, было очень лестно слышать их предложения и, когда мы выходили от Command Software (а выход был прямо в лобби отеля), наши довольные рожи заметили ребята из Data Fellows. Уже через пару месяцев Наталья Касперская отправилась в Хельсинки обсуждать условия сотрудничества и скоро мы подписали с ними контракт. Вот такой рикошет…
Контракт с Data Fellows был чистым технологическим рабством. По его условиям мы не имели права на разработку интернет-решений, системы администрирования корпоративных решений, чего-то там ещё, и плюс ко всему контракт был эксклюзивный – мы не имели права лицензировать наш движок никому, кроме Data Fellows (и успевшим чуть раньше G-Data). И более того – финны имели все права на наши технологии и их исходные коды. Контракт был абсолютно кабальный, однако у нас просто не было выбора – без этих денег мы бы скорее всего просто не выжили. Так что, финнов можно считать нашими инвесторами – на несколько лет вперёд это был наш основной источник доходов. Жили мы «от зарплаты до зарплаты» — от одного финского платежа до другого. Но постепенно при этом снимая ограничения по контракту. Сначала были сняты запреты на разработку продуктов, потом сняли эксклюзивность, а окончательно выбрались из финских ограничений только летом 2006 – аж почти через 10 лет с даты заключения контракта.
(Возвращаюсь к судьбоносным событиям 1996-го года) В-третьих, мы наконец-то начали разрабатывать продукт под Windows 95, который, естественно, надо было начинать делать ещё двумя годами раньше – но, пардон, один разработчик (Алексей Де-Мондерик) был занят дополировкой версии для MS-DOS. Ещё один разработчик (Андрей Тихонов) занимался решением для Novell NetWare и ещё один разработчик (Лариса Груздева) не спеша рисовала версию для Windows 3.xx. Ну просто некому было физически заниматься разработкой продукта под самую многообещающую платформу! Оглядываясь назад, такое решение кажется дикостью, но тогда всё было именно так.
Дальше: кабальный контракт, без которого не прожить…
